Как я пришел к «поймал – отпусти»

Полвека назад состоялась моя первая результативная рыбалка. Поймал я тогда трех карасиков размером с детский мизинец. Принес улов домой и попросил бабушку сварить уху. Получилось около трети тарелки. Съел с трудом. Карасями с последующих рыбалок я уже больше кормил дворовых кошек…
В первой половине 70-х у нас, пацанов, даже и мысли такой не возникало – что можно было отправить пойманную рыбу обратно в водоем. Уха, кошки или просто выкинуть абы где – таков был набор «опций».
Потом я чаще стал ездить на Оку. Рыба там была покрупнее, чем на городских прудиках. И определенно больше заслуживала сковородки. Но был один нюанс. Почти вся окская рыба в 70-е-80-е «источала миазмы» - жутко воняла целым букетом всяких «химических» ароматов. Тем не менее, все ее тогда ели – и те, кто ловил, и те, кого угощали. И слова «экология» мы тогда не знали, и в продовольственных магазинах было шаром покати.
Цепочка «поймал – приготовил – съел» сидела в головах бесспорной, неприкасаемой истиной.
Деструктивную роль играл и тогдашний рыболовный спорт, где в зачет шли откровенные мальки, и многие «герои» соревнований по спиннингу 80-х-90-х становились на такой рыбе чемпионами.
Я вот и сам тогда ловил на Оке ультралайтом, обычный улов составлял десятка три разных рыбок весом 50-300 г. Я их летом присаливал, дабы не испортились до дома. Канительно все это было.
Но чаще все-таки я ловил «нормальным» спиннингом «нормальную» рыбу. Бывало, что и рюкзак налавливал. Как-то эта рыба «утилизировалась». Раза два даже было, что поняв, что до дома свежей мне рыбу не довести, продавал ее по бросовой цене на ближайшем перекрестке. При этом среди знакомых было тогда несколько человек, для которых продажа ловимой спиннингом рыбы была основным источником средств к существованию. И речь шла не только об относительно чистой рыбе…
Более-менее регулярно отпускать я начал в середине 90-х. Ловили мы тогда на Оке известной бригадой, и как-то не сговариваясь, стали отпускать судачков граммов от 400-500 и менее. Тогда массовому рыболову уже это казалось проявлением ментальных проблем, т.к. он, «массовый», грёб абсолютно всех, включая прозрачных.
Примерно в то же время я завязал с блеснением со льда. На одного нормального судака, пойманного с 10-12 м, приходилось 3-4 недомерка, отпускать которых было бесполезно.
В первой половине 0-х я сильно впечатлился, участвуя в соревнованиях в Европе: в Италии, Хорватии, Португалии. Ибо там был зачет строго по живой рыбе, с санкциями – за погибшую. Это тот формат спорта, на котором учатся любители. Что еще заставило призадуматься – оказалось, что европейцы вообще очень мало едят речную рыбу. И из медицинских соображений, и чисто в силу сохранения природы.
Как результат, примерно с 2007 года я отпускаю не менее 90% рыбы, которая мне попадается. Беру лишь ту, у которой нет шансов выжить. Ну и какую-то забирают мои товарищи по рыбалке. Зато – столько плюсов: ни тебе потуг, как ее сохранить, дабы не стухла, ни потрошения-филерования, ни вонючего рюкзака за спиной, ни перевеса, когда летишь самолетом.
И, что особенно отрадно, количество сторонников ПО – множится с каждым годом. И не только среди молодежи, кстати.