«Чебоксарка» как индикатор прогресса
У абсолютного большинства рыболовов, что рыбачили тогда в тех краях (да и, пожалуй, по всей Волге), «Прогресс» проходил первым номером в иерархии доступных плавсредств. Он позволял себя чувствовать более или менее уверенно почти на любой волне, держал наезд на «топляк» на средней скорости и вообще – жил долго. Я вот уже в начале «нулевых» рулил «Прогрессом» выпуска аж 1971 года. Попадал на нем в шквалистый ветер и высокую волну – и ничего. Хотя с другими советскими лодками в подобных условиях случался и оверкиль…
Сейчас те времена вспоминаются с долей ностальгии. Я тут на днях, будучи в Разнежье и Бармино, пытался разглядеть в мельтешении проходящих туда-сюда лодок и в плотных рядах припаркованных хоть один «Прогресс». Собственно говоря, один на добрую сотню и разглядел. Это как-то сродни встрече Лады-«Копейки» где-нибудь на Тверской. Про моторы отечественные и говорить не приходится. Видя перед собой сплошь Ямахи с Хондами, как-то с нездоровой улыбкой реагируешь на саму идею «импортозамещения». Но это – как посмотреть. Понятно, что «Вихри» с «Нептунами» уже не вернутся, но то, что катеров с японскими и пусть даже китайскими «движками» меньше на воде отнюдь не становится, говорит о том, что не так уж и плохо живет народ в Российском государстве.
Эхолоты конца 90-х были так – скорее детскими игрушками, если сравнивать их с рыбопоисковой электроникой теперешнего образца. Нынешние картплоттеры и структурсканеры – их появление в нашем рыболовном бытии скорее можно охарактеризовать не как прогресс, а как настоящую революцию! Уж больно быстро оно все произошло. Ведь еще лет 5 назад приборы этих типов были на практике знакомы единицам, а потом последовал самый настоящий взрыв. Мало кого остановили антигуманные ценники. Народ быстро понял, что электроника нового поколения дает колоссальное преимущество. Особенно – на Чебоксарском водохранилище с его сложным рельефом и обилием коряжника.
Кстати, о «подводной древесине». Если вы ловите на Чебоксарском хотя бы десяток сезонов, то, уверен, вы не могли не заметить, что коряжник на многих участках акватории как бы «подрастворился». Возьмите хотя бы Грязный залив в Барминском острове. В начале «нулевых» - якоришься в нем где-то посередке – и бросаешь наугад последовательно веером. Почти на каждой проводке джиг спотыкается о стволы и ветки. Вплоть до того, что удобнее было ловить длинными спиннингами – ими легче перетаскивать приманку через высоко торчащие над дном кусты и деревца.
А что теперь? Заходишь в Грязный, находишь по прибору коряжник, встаешь так, чтобы бросать прицельно в то место, где его нарисовал прибор. Одна проводка – все чисто, вторая, третья… И только забросе на пятом на что-то там натыкаешься…
Такая картина весьма закономерна. Полтора десятка лет назад водохранилище еще относилось к «молодым». С момента его заполнения прошло еще немного времени. Соответственно, небольшие веточки попавших в зону затопления деревьев пока не успели отгнить. Но процесс-то шел! И постепенно эти, а потом и более толстые ветки «растворялись». Точнее, они отпадали, заиливались или относились куда-то течением. Теперь Чебоксарское водохранилище можно назвать «средневозрастным». В плане спиннинговой рыбалки это, пожалуй, оптимальный вариант. Сейчас я попробую обосновать, почему.
Но потом до здешних краев дошел джиг. Сначала – классика, т.е. с торчащим крючком, но вскоре – джиг-незацепляйка той или иной конструкции. Потому что классика – или не позволяла ловить там, где хотелось, или потери приманок порою не укладывались в два-три десятка за рыбалку. Собственно, и незацепляйки отрывались в чебоксарских корягах. У меня вот и сейчас, когда коряжник стал менее зловредным, штук 5 поролонок за день – это «плановый» убыток. Но сейчас поговорим не об этом…
Году примерно в 2005 я приехал на водохранилище со своим воронежским знакомым Алексеем Котляровым. До того момента он много где успел половить, но с Волгой был знаком в основном по ее низовьям. Я, конечно, предупредил товарища о том, что ловить придется в «подводном лесу», но Алексей все равно взял с собой тот же набор приманок, с которым привык ездить в Астрахань. То есть, кроме джигов, в ящике Котлярова оказалось немало воблеров. На все это я посмотрел, разумеется, скептически. Но по итогу оказалось, что рыбы-то мы с Алексеем поймали примерно вровень. Да, пяток воблеров он оставил на корягах, но я-то ожидал, что потери будут гораздо больше, а «воблерной» рыбы – меньше. Но вышло именно так, как оно вышло. Это был сигнал к размышлению и к дальнейшим экспериментам.
Как итог, не прошло и пары-тройки сезонов – и сложилась идеология воблерной ловли на Чебоксарском. Напомним ее основные моменты. Главный объект ловли – щука, чаще размера от среднего и выше. Основной тип воблеров – крупные минноу с нейтральной плавучестью. Не будет откровением, что вышедшая несколько лет назад моя статья «Философия 130-х», на которую часто ссылаются, основана в первую очередь на опыте, наработанном на «Чебоксарке». Более того, появившийся недавно уже в серийной версии воблер Deps Balisong LongBill своей разработкой обязан именно этой акватории. Да-да, если кто не в курсе, то идея дополнить «обычный» Balisong более глубоководным аналогом родилась под Васильсурском, и японцы, шефы брэнда Deps, что бывает не часто, согласились ее реализовать.
Отмеченная деталь – на Чебоксарском востребованы крупные воблеры разной глубоководности – это еще один момент идеологии воблерной ловли в этих местах, до которого дошли не сразу. Ведь было вроде бы вполне оправданное опасение, что чем глубже идет воблер, тем больше шансов его, что называется, «засадить». Но в противовес тому сыграли два обстоятельства. Во-первых, как мы уже заметили, коряжника на водохранилище с каждым новым сезоном становится все меньше, а тот, что остается, уже не столь зловреден. Во-вторых, не стоит забывать про столь простое, но очень полезное приспособление, как отцеп. Иметь его при себе в лодке, когда ловишь на джиг, это можно охарактеризовать как правило хорошего тона, а вот если на воблеры, то отцеп - это уже скорее необходимость. И средство экономии. Правильный отцеп и умение с ним обращаться помогают спасти до 90% зацепившихся воблеров. Легко прикинуть, сколько это выйдет по деньгам, если речь идет о «японцах», и редкая воблерная рыбалка обходится без трех-четырех капитальных зацепов…
Впрочем, ведь не скажешь, что воблеры «похоронили» джиг. Эти два типа приманок скорее друг друга дополняют. Представьте ситуацию. Встаем на точку, начинаем с джига. Имеем на первом десятке забросов две-три поклевки, после чего все прекращается. Щука вроде бы «наелась». Но меняем приманку на минноу, и оказывается, что рыба-то – она здесь и вполне готова отозваться на грамотно сделанное ей предложение. Короче говоря, между джигом и воблерами сейчас на «Чебоксарке» наблюдается состояние примерного равновесия. Однако есть и кое-что еще…
Но я тогда выражал сомнения касательно того, что метод ловли получит у нас сколько-нибудь широкую популярность. Ведь, если не брать в расчет басса, то в Европе на дроп-шот ловят в основном судака с окунем – с причалов, пирсов и прочих такого рода сооружений, которых много, например, в Германии, где данный метод практикуют очень и очень многие спиннингисты.
Но у нас-то народ привык следить за заграничными новшествами, и если есть для того малейшая перспектива, мы адаптируем их под свои условия. Вот так оно вышло и с дроп-шотом. Он «выстрелил» на «Чебоксарке» по той рыбе, по какой этого менее всего можно было ожидать, а именно – по бершу. Берша, заметим, в зарубежной Европе почти нигде нет, иностранцы даже его так и называют – «волжский судак». Тем не менее. Принцип тот же: глубина – только не под причалом, а под лодкой. Ну, может, еще коряжничек локальный. Тоже – недалекий заброс, дерг-дерг, вверх-вниз… И берш клюет, причем поклевок больше, чем на обычный джиг.
Кроме дроп-шота эффективен и отводной поводок. Снова приходится заметить, что в своей первой статье и на эту тему я дал несколько иное направление – назвал данную оснастку «окуневой». Так вышло потому, что основную обкатку она проходила на Москве-реке в городе, где именно окунь был в то время доминирующим хищником. Поэтому сфомировался такой шаблон: берег – небольшие глубины – дальний заброс – окунь. Но позже выяснилось, что часто можно и даже нужно выходить за пределы столь узких рамок. И на том же Чебоксарском сейчас очень многие ловят на отводной, но основной акцент при этом делается не на окуня (хотя и он тоже «в списке»), а на берша с судаком.
По исследованиям ихтиологов, регресса по «рыбности» Чебоксарского водохранилища, если сравнивать с предыдущими годами, не наблюдается. Первая реакция на такой вывод – скорее скептически-негативная. Вспоминаешь, как щуки с судаками в начале века джигу прохода не давали... Но четче всего запоминается лучшее, так ведь? Были и в те годы пролетные рыбалки. Так что не все так грустно в развитии событий.
Что еще в контексте данного разговора я бы отметил, это постепенное изменение восприятия пойманной рыбы значительной массой рыболовов.
Если прежде она не могла быть ничем иным, кроме как продуктом питания (я и сам грешным делом «мешочки с тушками» домой привозил), то с какого-то момента рыбу стали отпускать. Сначала – отдельные «чудаки», а потом – пусть и далеко не все, но многие.
Наконец, такая вот неординарная и заслуживающая всяческого поощрения акция, как ставшее уже традиционным зарыбление акватории после проведения турнира «Джиг-Пари». Сильный пример для подражания. Так что, пожалуй, не стоит беспокоиться по поводу того, насколько успешной будет рыбалка на Чебоксарском для наших внуков. Будет не слабее, чем у дедушек в свое время.
Статья опубликована с разрешения редакции "Expert Fishing"