Жил-был Василий Николаевич Кочетков. Родился он в 1785 году, а в 1811 поступил на военную службу. Вскоре началась Отечественная война 1812 года. — Итить-колотить, война! — обрадовался Кочетков, и подал рапорт о переводе в строевые. Зачислили его в лейб-гренадерский полк. Кочетков с этим полком дрался при Бородине и брал Париж, приговаривая: — Эка, блин, невидаль: лягушатники. Всех расфигачим. И расфигачивал. Дослужился до фельдфебеля. В 1820 году перевели его в Павловский лейб-гвардейский полк, а в 1828 году началась русско-турецкая война. — И турок расфигачим, — сказал Кочетков, и пошел фигачить. Потом началась война с польскими мятежниками: — Один фиг, кого фигачить, — решил Кочетков, и фигачил поляков. В 1836 году вызывает его командир, и говорит: — Ну что, Василий, закончилась твоя служба. 25 лет выслуги, выходи в отставку, ступай домой. — И хрен ли там делать? — удивляется Кочетков. — На огороде пахать, да баб тискать? Нет уж, остаюсь в солдатах. И остался. Началась Кавказская война, и Василий Николаевич, с тем же лозунгом «пофиг, кого фигачить», отбыл на Кавказ. Было ему уже 58 лет. Целый год он фигачил на Кавказе, был ранен в шею навылет и в обе ноги. Подлечился, и опять фигачил. Но тут в бою при ауле Дарго его снова ранили в ногу и взяли в плен. В чеченском плену Кочетков пробыл 9 месяцев и 23 дня, а потом сбежал, как рана затянулась. Уж как он это сделал, фиг знает, ну так росомаха же. Дали за это Кочеткову Георгиевский крест 4 степени. — Ишь, ёшки-мандавошки, — порадовался Кочетков. И в 1849 году отправился в Венгрию, приговаривая: — Венгров еще не фигачил. Вернулся из Венгрии, его вызывает командование и говорит: — Тебе по выслуге лет полагается экзамен на подпоручика. — Староват я, ваше высокоблагородие, экзамены сдавать, — отвечает Кочетков. — Школяр я вам, что ли? Отправьте лучше на войну. — Все войны у нас для тебя закончились, — отвечают ему. А раз староват, так выходи в отставку и мотай домой. Пришлось Кочеткову сдавать экзамен. Пожаловали ему чин подпоручика, а Василий говорит: — Вот уж это вы меня фиг заставите. Желаю быть солдатом и фигачить врага. Отправляйте на войну, блин. И отказался от эполет. Командование задумалось, чо делать с этим отморозком. В итоге оставили в солдатах, дали серебряный шеврон на рукав, офицерский темляк на саблю и 2/3 оклада подпоручика. Но на войну не послали, а в 1851 году выперли все ж в отставку, со словами: — У нас тут не дом престарелых, а армия. Топай уже, пожалуйста, домой. — Гады вы, и мерзавцы неуважительные, — огорчился Кочетков, и вышел в отставку. Но в 1853 году началась Крымская война. Пошел Кочетков призываться. — Тебе уже 68 лет, — говорят. — Куда собрался? Сиди на завалинке. — Вам, блин, не суп из меня варить, — отвечает мощный старик. — И не в баню прошусь, а в армию. Принимайте, иначе вас тут фигачить вместо врага начну. Делать нечего, приняли его. И отправился Кочетков с Казанским конно-егерским полком в Крым. Там он опять фигачил, защищал Севастополь, принимал участие в вылазках и оборонял Корниловский бастион. Но тут рядом с ним разорвалась бомба, и его ранило осколками. — Ну трындец какой-то, — расстроился Кочетков. — Опять не успел пофигачить, как следует. Отправили его в госпиталь, обвешали медалями и орденами, и сообщили о неубиваемом дедушке императору Александру II. Мол, не знаем, как и унять росомаху эту чокнутую. — Вы чо, блин, над человеком издеваетесь, бюрократы фиговы? — Мудро сказало величество. — Он двум моим предшественникам служил, и мне еще послужит. — Хочет фигачить, и пусть фигачит. А мне такие люди нужны. И издал высочайший приказ, чтоб перевести героя в почетную роту дворцовых гренадер, с производством в унтер-офицеры. Сделали ему специальные погоны, с соединенными вензелями трех императоров, которым он служил: Александра I, Николая I и Александра II. На левом рукаве было восемь рядов нашивок из золотого и серебряного галуна и тесьмы за отличия в службе, а на шее и груди Кочеткова висело 23 креста и медали. — Ишь ты, штуковина какая заковыристая, — снова порадовался Кочетков. — Как елка, блин, новогодняя. Вот ходил он по дворцу, тряс орденами и медалями, но быстро заскучал, и написал рапорт Александру II: «Царь-батюшка, не вели казнить, вели на войну послать. Змучался я по паркетам шастать, фрейлины духами шибко воняют, а ордена шею натирают. Желаю фигачить врага во славу России». — Ой, всё, — ответил Александр, — Вали и фигач, раз так хочется. И Кочетков в 84 года отправился в Среднюю Азию, фигачить врага. Там он участвовал в боях за Самарканд и Туркестан, брал Хиву. В 1874 году пришло ему письмо от Александра II: «Дорогой Вася, есть у меня к тебе дело. Надо императорский поезд конвоировать, а кроме тебя и некому. Выручай, братец. С уважением, твой государь император». Поступил Кочетков в конвой императорского поезда, но тут в 1876 году на Балканах восстали Сербия и Черногория. — Надо фигачить же! — радостно воскликнул Кочетков. Засиделся я при поезде этом, никаких блин развлечений. И отбыл на Балканы. Было ему 92 года. Там фигачил, а потом началась Русско-Турецкая война. — Вроде было уже что-то подобное, — почесал репу Кочетков. — Вроде мы уж турок расфигачили. Видать, новые народились. Пойду я. Дрался он на Шипке, и там был ранен, потерял левую ногу. — Нога — не голова, и не хрен, — трезво рассудил он. — Не особо-то и нужна. Выздоровел, и был переведен в конно-артиллеристскую бригаду. Чтоб без ноги удобнее было, на конях-то. И дофигачил турок до конца войны. — Может, уже вернешься в дворцовые гренадеры? — осторожно спросил Александр II. — Да пожалуй, — нехотя согласился Кочетков. — А то войны приличной нету, хоть так послужу. И служил еще 13 лет. Потом говорит: — Пойду я, царь-батюшка, домой. Старый стал немножко, отдохнуть охота. Но ежели кого зафигачить надо, так ты зови. Мы со всем нашим удовольствием. Вышел в отставку в 1892 году, и отправился домой. Но внезапно умер по дороге. В 107 лет. |